Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на цифры
Показаны лучшие 100 слов (из 258).
Чтобы посмотреть все варианты, нажмите
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: А. И. - Лазаревскому Б. А., октябрь 1922 г. [Октябрь 1922] Дорогой Борис, Очень прошу тебя справиться: в том доме (Bеhine) 1 , где Ты жил, не могут ли добрые чешские покровители искусств дать на 3 — 4 — 6 зимних* месяцев приют двум лицам: одному художнику и его жене 2 . Художник окончил императорскую Академию со званием Классного художника, выставлял свои картины в «О<бще>стве Поощрения Художников» 3 , на Морской и еще в разных местах, словом, со стажем. Они теперь в Финляндии. Но там никто долго не проживет. Финны охотно дадут проездную визу. Скажи, через кого здесь надо начать хлопотать о чешской визе и какие еще надо сделать demarches? 4 Прошу Тебя, насколько это от Тебя зависит, похлопотать у дорогих чехов и разузнать и ответить мне поскорее. Право, не надумаю, как это я начну писать Маю, не имея от него запроса. Боюсь не умалить достоинства — ну его в жопу — а боязнь создать прецедент, для других вредный. Поклон M-elle Мажене. Спасибо за карточку. Жаль, что без подписи. Сказал ли Ты ей, что, после Толстого 5 , мы с Тобою лучшие русские писатели? Не сказал — скажи. Что ты ничего не отвечаешь на мой запрос относительно протеста перед всем миром о наших акулах-переводчиках, которые перепирают нас без спроса! Пиши. Все шлем Тебе привет. Мой адрес новый. Твой А. Куприн. Примечания 1. Бегин — курорт в Чехословакии, где лечился Б. А. Лазаревский. 2. О ком идет речь, установить не удалось. 3. Общество поощрения художников (ОПХ; 1820 — 1882), Императорское ОПХ (1882 — 1917). В 1917 — 1929 — Всероссийское ОПХ. Было основано в Петербурге группой меценатов во главе с сенатором кн. И. А. Гагариным для помощи художникам и распространения искусств в России. Содержало...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: состоящими на службе петрокоммунного транспорта и получают паек по первому разряду. (Еще в конце 1918 года Чинизелли хлопотал в „Отделе коммунальных театров и зрелищ“, чтобы лошади цирка были приравнены к артистам, а не к бездельничающим буржуям, и чтобы паек им выдавали по первому разряду; этот исторический документ тогда многие читали с любопытством.) Теперь, когда, кроме пятисот лошадей, других не осталось, для них заказали художественные дуги. За эскиз дуги художникам платили семь тысяч рублей. За исполнение дуги по эскизу — по пять тысяч рублей за каждую. Итого, лошадиная дуга обходилась Петрокоммуне в двенадцать тысяч рублей!» На наш вопрос художник-рассказчику — «как же нравятся эти дуги лошадям?» — он ответил: «По-видимому, они предпочли бы побольше овса; на всех мостах валяются лошадиные трупы». Затем речь зашла об ученом пайке. «Мне говорили, что в вашей газете, месяца полтора тому назад, — сказал беженец, — сообщалось о том, что под председательством Горького основалась „комиссия по улучшению быта ученых“, но в чем именно заключалась деятельность этого „общества покровительства двуногим дрессированным животным“ — вы вряд ли осведомлены? Так вот: постановлено было считать учеными ровно тысячу восемьсот человек — ни больше ни меньше. При этом в каждом высшем учебном заведении особая комиссия из трех членов решала — кто суть ученые, а кто просто профессоры — и составляла списки. На этой почве, конечно, разыгрывались споры, злоупотребления и интриги. Так, например, профессор!!...
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Часть текста: вместо утра около двух часов дня. Ехать восемьдесят верст в экипаже до Мисхора в жару, по пыльному шоссе нас не прельщало, и мы решили отправиться в Ялту на пароходе «Ксения», готовившемся к отплытию. Море, за бухтой покрытое белыми барашками, было неспокойно. «Будет сильно качать, особенно у Тархан-Кута. Может быть, лучше до завтра остаться в Севастополе?» — предложил Александр Иванович. Но я убедила его, что морской болезни не боюсь. И даже в бурную погоду меня не укачивает. Охотников ехать оказалось немного. Александр Иванович достал отдельную каюту. Однако в помещении было очень душно, и мы заняли места на палубе. Вскоре к нам подошел проверить билеты помощник капитана — толстоногий молодой брюнет в белом коротком кителе. — Мадам может укачать. Есть ли у вас каюта? — слащаво-любезным тоном обратился он к Александру Ивановичу. — Благодарю вас, каюта у нас есть, — коротко ответил Куприн, и помощник капитана пошел дальше. — Посмотри, Маша, — через некоторое время сказал Александр Иванович, — как этот восточный красавец увивается около молодой пассажирки в светлом костюме и шляпе канотье. Не помню, рассказывал ли я тебе историю, которая случилась в одной известной мне семье, жившей в Одессе: молодая женщина ехала на пароходе в Ялту к больному мужу. Помощник капитана заманил ее в свою каюту и там изнасиловал. Правда, это неплохая тема для небольшого газетного рассказа? Через пять лет — в 1908 году — Куприн написал рассказ «Морская болезнь». Он был напечатан в редактируемом Арцыбашевым сборнике «Жизнь». В Мисхоре уже жил мой брат Николай Карлович, на даче, которую после смерти своей матери получил в наследство. Дача находилась на арендованной земле,...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: и, по совести скажу, полезных минут давал нам цирк... И теперешние знаки внимания к моим рассказам — это всего лишь благодарность пожилых людей цирку их прежних лет, трогательное воспоминание детства. Недавно я получил из Болгарии от неизвестного мне человека небольшое, очень порадовавшее меня письмо. Оно является как бы продолжением, послесловием к моей «Ольге Сур». Я его привожу почти целиком, с малыми поправками. Надеюсь, читатели не посетуют на меня. Это письмо — правда. Вот оно: «М. г. и т. д., отбрасывая часть официальную. Читал и вспомнил себя семнадцатилетним гимназистом Киево-Печерской гимназии, одним из многих влюбленных в Ольгу Сур. Впрочем, это не совсем так. Влюблены мы были в других, в барышень, с которыми мы встречались на гимназических чайных балах или на катке в саду Меринга. А к Ольге Сур мы относились с какой-то особой лаской, теплотой и бережливостью. Иногда мы, что греха таить, возвращаясь с вечеринки, говорили довольно-таки развязно о знакомых дамах и барышнях, но никто никогда не позволял ни себе, ни другим выразиться об Ольге Сур фривольно. Нас было шестеро знатоков и любителей цирка, шесть приятелей, и в наш кружок входил окончивший с нами гимназический курс сын киевского генерал- губернатора графа П. Игнатьева, в будущем полковник генерального штаба, ныне живущий у вас, в Париже. Так как семья графа Игнатьева почти никогда в цирке не бывала, то губернаторской ложей пользовалась наша компания. Помню, раз мы поднесли Ольге Сур букет. Поднесли за кулисами. Милая девочка покраснела не меньше нас, но протянула лодочкой каждому из нас худенькую ручку. В это время мимо нас...
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: Рыжие, гнедые, серые, вороные «Рыжие, гнедые, серые, вороные...» — цикл очерков Александра Куприна. Любовь писателя к животным, в частности к лошадям, и великолепное знание их нравов и повадок широко известны. На протяжении всей доэмигрантской жизни он был завсегдатаем бегов и скачек, дружил со многими наездниками. Интерес к конному спорту не угасал у него и на чужбине. В основу цикла, включающего очерки «Илья Бырдин», «Великий размах», «Могучий» и «Крутой характер», легли устные воспоминания русского наездника Н. Черкасова о дореволюционных конных заводах, коннозаводчиках, беговых лошадях и наездниках. Первый очерк цикла с подзаголовком «Вязь рассказов» впервые был опубликован в 1928 году в парижском журнале «Иллюстрированная Россия». В 1929 году цикл был включен в сборник «Елань», изданный в Белграде. I. Илья Бырдин II. Великий размах III. Могучий IV. Крутой характер