Александр Куприн: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1914". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 25. Размер: 86кб.

Часть текста: и слились в одном хоре одобрения действий и политики царского правительства в войне с Германией. К голосу идеологов реакции с первый дней войны дружно присоединились либералы. От них не отставали очень многие из вчерашних демократов. Славо словием войне была заполнена буржуазная пресса всех идеологических оттенков и политических направлений. Публицисты и философы, декадентствующие поэты, прозаики и драматурги, не так давно увлекавшиеся «проблемами пола» или напускавшие на читателя туман мистики и мрачного пессимизма, теперь, в дни войны, вслед за официальными лицами усердно выискивали «формулу оправдания» кровавой бойни, в которой повинен был и русский царизм, наперебой старались разжечь в народе «патриотические чувства». Дело изображалось так, будто виновницей всех бед является только кайзеровская Германия, первая напавшая на Россию, чтобы поработить ее народ и унизить достоинство русской нации, а война со стороны царской России есть война оборонительная, направленная на защиту «отечества, нации и государства», война в интересах всего народа. Именно так и писалось: «Нынешняя война с самых первых ее дней есть в нашем сознании война народа. Войну ведет не русское правительство, не русское войско,— ее ведет страна» <1> . Исходя из этого тезиса, буржуазные публицисты, вроде М. Гершензона, громко взывали к необходимости сплотиться вокруг трона, забыть «вражду партий, корысть сословий, оппозицию власти...» <2> . Возрождались обветшалые славяно-фильские идеи «мессианской роли» России в отношении «единоверных и единокровных братьев-славян», которых, дескать, надо защищать от угрозы «тевтонского порабощения», чем и было, якобы, озабочено правительство и...

Входимость: 9. Размер: 88кб.

Часть текста: отличающихся искренностью чувств, психологической глубиной, тонкостью и яркостью очерченных в них характеров. Такова, прежде всего, во многом автобиографичная новелла «Леночка», написанная весною 1910 года <2> . Новелла эта, светло-элегичная по настроению, воскрешала два значительнейших и наиболее памятных в жизни героев эпизода, отделенных во времени четвертью века. Тогда — много лет тому назад — кадет Коля Возницын полюбил Леночку Юрлову. Полюбил так, как умеют любить купринские герои,— со всей страстью и пылкостью юного сердца. Герою во всем чудился радостный, пьянящий запах «распускающихся тополевых почек и молодых побегов черной смородины, которыми они пахнут в ясные, но мокрые весенние вечера, после мгновенного дождя, когда небо и лужи пылают от зари и в воздухе гудят майские жуки» (V, 200). Девушка, зажегшая в Возницыне это непонятное и всесильное чувство, переполнившее его сердце, не была романтической красавицей. Даже напротив: Леночка выглядела внешне...

Входимость: 5. Размер: 10кб.

Часть текста: дни пришлось ему надеть корону: во дни, когда его стране грозила свирепая карательная экспедиция немцев и жестокая аннексия, во дни начала всемирной войны и первых успехов Германии. С самого начала боев король Александр ни разу не покинул своей небольшой, но сплоченной его постоянным присутствием и общностью духа армии. Не было ни одного солдата, который не видел бы своего государя спокойно обходящим окопы во время канонады, пренебрегая защитными укрытиями. Вслед за королем шли югославские воины в движении на Корфу. И венцом его отваги и горячей преданности родине был, несомненно, приснопамятный Салоникский прорыв, который навсегда останется в военно-мировой истории как один из самых доблестных примеров. В ту пору все настоящие мужчины, считая в их числе и стариков, и юношей, пошли на войну. Державе короля Александра I, оставшейся без оружия и без крепкой защиты, грозила тяжкая и злая участь, ибо одновременно над ее жизнью и независимостью висели три величайшие опасности: со стороны немцев, болгар и турок. Страна вопияла о помощи. Настойчивая и упорная мысль Александра I о Салоникском прорыве не встречала ни малейшей поддержки среди веских военных авторитетов — среди высших командиров Франции, Англии и России. Ее считали фееричной и невыполнимой. И вот, на последнем вечернем генеральном заседании, услышав в десятый раз о невозможности прорваться, король-герой сказал, со своим, как всегда приветливым взором, своим негромким, ласковым голосом приблизительно следующее: — Да, господа, вы, может быть, и, правы. Вероятнее всего — вы даже совершенно правы. За вами опыт, военная наука и мудрое благоразумие. Но...

Входимость: 4. Размер: 8кб.

Часть текста: если перед ним искусственно бряцают шпорами и зовут на смерть и кровопролития исключительно ради славы родного оружия. Вспомним и сравним: жалкие, писклявые манифестации союза русского народа при объявлении японской войны и чудесный, стремительный подъем патриотизма в 1914 году при появлении манифеста. Смешон был квасной, ернический шовинизм московского купечества и славянофильского средопупия. Помните ли старые лубочные рассказы о громогласных протодьяконах, об ужасных силачах, об обжорах, рысаках, лихачах, скандалистах и кутежах, шулерах и банщиках? Умильно плакали добрые люди над этими рассказами: «Есть ли в мире что подобное матушке Расее!» Смешон был и воинствующий шовинизм: «Шапками закидаем!», «Нашему солдатику все нипочем: и холод, и голод, и картонные подметки». Для российского солдата Пули, бомбы — ничего. С ними он запанибрата. Всё безделки для него. «Нашему солдату три дня не давай есть, так он врага с кожей и с костями съест и назад не воротит». Все это — самонадеянный вздор, грубый балаган, легкомысленное вранье, однако за этой похвальбишкой пряталось большое зло. Русский солдат, правда, всегда отличался, кроме многих своих прекрасных качеств, еще и изумительной выносливостью и несравнимой стойкостью. Но наши отечественные полководцы очень часто вместо того, чтобы разумно пользоваться этими драгоценными свойствами, были склонны ими злоупотреблять, особенно в последнюю войну, где порою доблесть полагалась в упорном и бесцельном бросании огромных масс в лобовые, повторные атаки. При этом совсем забывалось, что солдат есть все-таки существо, любящее...

Входимость: 4. Размер: 26кб.

Часть текста: таланта, Куприн много ездил по всей России, переменил множество профессий. Поэтому так разнообразны темы и образы его произведений. Жизнь и творчество Куприна тесно связаны с Петербургом и его окрестностями. В начале века он приехал в Петербург, здесь он вошел в литературную среду, приобрел друзей, женился, здесь пришла к нему литературная слава после выхода в свет в 1905 г. повести «Поединок». В долгих скитаниях по России у Куприна появилась мечта – иметь свой дом, сад, огород, и эта мечта сбылась в Гатчине. Здесь он проживет спокойно и счастливо восемь лет, сопровождаемых гатчинской капелью, овеянных ветрами гатчинской осени. В литературную историю нашего города он войдет как добрый гений. Он смог понять «душу города», передать те черты города, его образ жизни, которые придают ему неповторимый вид. «Цветут сирени... фиолетовые, белые, розовые. Весело в старом Гатчинском парке. В воде плескаются утки, гуси, теряя свои белые перья, зеленеет трава, благоухают тополи. И вдруг Гатчина, занесенная снегом, обуреваемая всю зиму западными ветрами, обращается в самый прелестный уголок около Петербурга...». Так, взглядом художника, описывает Куприн наш город в очерке «Сирень». Почему Гатчина Начиная с 1906 года, А. И. Куприн старался приезжать в Гатчину на лето. Останавливался у своих...

Входимость: 4. Размер: 62кб.

Часть текста: переступив который пора подытоживать содеянное и строже относиться к себе. Он еще не старик, нет, и сейчас Куприн чувствовал себя способным на любую молодеческую дерзость — от невинного кадетского озорства до кулачной схватки. Но он уже и не тот Куприн, бешеный темперамент которого питал сенсациями бульварных журналистов. Пора было искать пристанище, в котором можно бы спокойно и безопасно работать, жить нехитрыми, но милыми сердцу семейными радостями. Балаклавский рай был слишком далеко, да и не находил в нем Куприн той русской прелести — лес, речка, пойменный луг, тишина, готовность души к созерцанию, — которую всегда так ценил. Спору нет, красиво, даже роскошно, но не Россия. И он стал подумывать о собственном домике в окрестностях столицы. Гатчина, маленький дачный городок под Петербургом, давно уже привлекал Куприна тишиной, зеленью, памятью о сумасбродном императоре Павле I, обилием исторических реликтов, — дворец, построенный Ринальди, Приоратский дворец, павильоны Орла и Венеры на острове Любви, Дворцовый и Приоратский парки, Зверинец… Наконец, привлекал тем, что именно в Гатчине была первая в России профессиональная школа авиаторов. А. И. Куприн в кабинете. Гатчина Здесь каждая улица была обсажена двумя рядами старых густых берез, а длинная тенистая Багавутская улица, пролегавшая через весь фасад, даже четырьмя. Весною вся Гатчина нежно зеленела первыми блестящими листочками сквозных...

Входимость: 4. Размер: 22кб.

Часть текста: коалиций, Куприн, как и многие другие русские писатели, предавался иллюзиям о том, что русско-германская война -"последняя война", "очистительная", "преображающая" и т. д. Эта позиция Куприна отразилась в ряде его статей, открытом письме к немецким писателям, в стихотворении "Рок", где, между прочим, говорилось: Великий подвиг совершает, боже, Смиренный твой, незлобивый народ, Не ведая, в губительном огне, Что миру он несет освобожденье И смерть войне. Когда по состоянию здоровья Куприн был демобилизован, он в своем гатчинском доме на личные средства организовал военный госпиталь и много времени посвящал беседам с выздоравливавшими солдатами, не подозревавшими даже, что он - известный писатель. Все это время - 1914-1916 гг. - Куприн находился в убеждении, что чудо, о котором он устами Астреина говорил в "Мелюзге" и от своего имени в "Снах" (1914), вот-вот наступит. Поэтому Февральскую революцию Куприн встретил сочувственно, но прежние его сомнения, сомнения автора статьи в "Neue Freie Presse", давали себя также знать. Его пугала "стихийность" событий, и он высказывал опа- сения, что революция пойдет далее, чем это, по его мнению, нужно. Оставаться в Финляндии в такое серьезное время Куприн не считал возможным и вскоре после Февральской революции возвратился в Гатчину. О своих анархических взглядах 1906-1907 г. он к этому времени окончательно забыл. Несмотря на свое "отвращение к политике", Куприн должен был политически самоопределиться, и он стал членом партии "на- родных социалистов", близкой правым эсерам. С середины мая он, совместно с буржуазным журналистом П. М. Пильским, редактировал "народно-социалистическую" газету "Свободная Россия" (с № 8 до закрытия ее). Здесь он вел политический фельетон "Пестрая...

Входимость: 3. Размер: 50кб.

Часть текста: И. Герцена. Апрель 29. В письме к Ф. Батюшкову рассказывает о своих заграничных впечатлениях. Май 5. Изложение лекции Куприна о Пушкине в газете «Биржевые ведомости» (веч. вып., № 12922). Май, начало. Посетил Марсель. Май. В недатированном письме к Ф. Батюшкову сообщает о замысле цикла очерков «Лазурные берега». В России вышел из печати VIII том Собр. сочинений Куприна в изд. «Московского книгоиздательства». Стихотворение «Летняя ночь на кладбище» в журнале «Современный мир» (№ 5). Май, не позднее 16. М. Горький приглашает Куприна приехать на Капри: «Я и многие русские — встретили бы вас с великой радостью...» Май, после 16. Пишет М. Горькому из Ниццы: «Вы меня очень тронули, дорогой, добрый Алексей Максимович, тем, что не совсем забыли обо мне». Май 20. М. Горький повторно приглашает Куприна на Капри. Июнь. Посещает Венецию, Геную, Ливорно, Корсику. Июнь, конец. Пишет М. Горькому из Ниццы: «Совсем было я собрался навестить Вас на Капри, но из-за забастовки застрял в Ливорно, а потом на Корсике в Бастиа, и едва-едва смог вернуться домой, в Ниццу...» Июль 22. Из Ниццы пишет дочери Лидии: «Я теперь за границей, которая — гадость. Никогда больше не поеду. Дорого, скучно, жарко и все...» Июль 29. Этим числом датировано открытое письмо жены писателя, Е. М. Куприной: «Привет из Вены, едем домой». Июль, конец — начало августа. Через Вену и Варшаву семья Куприных вернулась в Россию. По приезде домой написал М. Горькому из Гатчины: «Верьте не верьте, а я только потому не приехал к Вам, что у нас у троих было ровно два франка и 50 сантимов»; дает высокую оценку повести «Жизнь Матвея Кожемякина». Август 3. Сообщает Ф. Батюшкову, что...

Входимость: 3. Размер: 56кб.

Часть текста: покоя. В письмах этого периода Куприн не скрывает презрения к представителям петербургской богемы, которых называет «эфиопами» или «венскими друзьями» (имеется в виду «литературный» ресторан «Вена»; классическое описание этого ресторана дано Горьким в «Жизни Клима Самгина»). Стремясь освободиться от назойливых «друзей», Куприн поселяется в Гатчине, тщательно скрывая свое местопребывание. Вот строки из его письма к Батюшкову от 5 декабря 1906 года: «Я боюсь нашествия моих венских друзей, и тогда пропала работа, пропало радостное настроение труда, пропала трезвая жизнь, с таким трудом установленная» ( архив ИРЛИ ). Однако по слабости характера Куприн вновь и вновь оказывается в плену кабацких завсегдатаев. Очевидно, влиянием этой среды объясняются и беспринципные интервью, которые Куприн охотно давал корреспондентам газет, желавшим видеть в нем поборника индивидуализма. Устремление к природе, к простым людям, быть может, наиболее характерная черта духовного облика Куприна. Во всяком случае, это наиболее устойчивая его особенность. Для его отношения к общественной жизни, идейной борьбе, напротив, характерна смена настроений. Это проявилось и в отношении Куприна к литературным течениям. Он не отличался щепетильностью в выборе органов печати, что частично можно объяснить вечной нуждой. Например, он печатался в еженедельной газете «Весна», выходившей под девизом: «В политике вне партий, в литературе вне кружков, в искусстве вне направлений». Дал Куприн согласие печататься и в символистском журнале «Дневники писателей», основанном Федором Сологубом, который стоял на правом фланге литературы. Означало ли это, что Куприн отказался от демократических традиций...

Входимость: 3. Размер: 9кб.

Часть текста: Напиши мне по адресу: Nicce, France, Hotel Slave — мне. Твой всегда — А. Куприн». Свои впечатления об этой поездке за границу Куприн передал в «Лазурных берегах». * * * Лето 1913 года мы жили в Нейволе. В начале июня на наш хутор забрел человек неизвестной национальности с дрессированной обезьяной; говорил он на ломаном русском языке. После представления, во время которого обезьяна показывала разные фокусы, а дети визжали от удовольствия, бродячий иностранец сказал: — Если вам нравится моя обезьяна, то просите маму, чтобы она ее купила. Я продам. Это была обезьяна — павиан, самка. Звали ее Марья Ивановна. Мы держали ее в сарае на цепи Женщин она ненавидела, и если ей удавалось сорваться с цепочки, она тотчас бежала разыскивать меня или Лидочку. Мы ее боялись. Приближалась осень. Как быть с обезьяной? Держать ее в городской квартире совершенно невозможно… — У папы в Гатчине теплый чердак, — сказала Лида, — и там можно поместить Марью Ивановну. Папа любит зверей, он возьмет обезьяну с удовольствием. — Поезжай к папе, спроси его и обязательно предупреди, что Марья Ивановна злая и женщин к себе не допускает. Поэтому ни тете Лизе, ни Ксении к ней подходить нельзя: она может броситься на них и укусить… Лида отправилась в Гатчину. Александр Иванович позвонил мне по телефону, чтобы дворник привез к ним Марью Ивановну. Первую ночь Куприны решили оставить обезьяну в гостиной. Наутро вся обивка мебели была разодрана в клочки. Узнав об этом, я позвонила Елизавете Морицевне. Оказалось, что Лида ничего не сказала им о коварном характере обезьяны. Я извинилась. — Не волнуйся, Муся, — сказала мне Лиза, — я очень рада этому случаю. Мебель мы купили старую, ее давно пора было перебить. А теперь обязательно придется купить...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1914"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1914"