Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "С"

1. Белый пудель

Входимость: 2. Размер: 64кб.

Часть текста: и грязную клетку со щеглом, обученным вытаскивать из ящика разноцветные бумажки с предсказаниями на будущую жизнь. Наконец сзади плелся старший член труппы - дедушка Мартын Лодыжкин, с шарманкой на скрюченной спине. Шарманка была старинная, страдавшая хрипотой, кашлем и перенесшая на своем веку не один десяток починок. Играла она две вещи: унылый немецкий вальс Лаунера и галоп из "Путешествий в Китай" - обе бывшие в моде лет тридцать - сорок тому назад, по теперь всеми позабытые. Кроме того, были в шарманке две предательские трубы. У одной - дискантовой - пропал голос; она совсем не играла, и поэтому, когда до нее доходила очередь, то вся музыка начинала как бы заикаться, прихрамывать и спотыкаться. У другой трубы, издававшей низкий звук, не сразу закрывался клапан: раз загудев, она тянула одну и ту же басовую ноту, заглушая и сбивая все другие звуки, до тех пор пока ей вдруг не приходило желание замолчать. Дедушка сам сознавал эти недостатки своей машины и иногда замечал шутливо, но с оттенком тайной грусти: - Что поделаешь?.. Древний орган... простудный... Заиграешь - дачники обижаются: "Фу, говорят, гадость какая!" А ведь пьесы были очень хорошие, модные, но только нынешние господа нашей музыки совсем не обожают. Им сейчас "Гейшу" подавай, "Под двуглавым орлом", из "Продавца птиц" - вальс. Опять-таки трубы эти... Носил я орган к мастеру - и чинить не берется. "Надо, говорит, новые трубы ставить, а лучше всего, говорит, продай ты свою кислую дребедень в музей... вроде как какой-нибудь памятник..." Ну, да уж ладно! Кормила она нас с тобой, Сергей, до сих пор, бог даст и еще покормит. Дедушка Мартын Лодыжкин любил свою шарманку так, как можно любить только живое, близкое, пожалуй,...

2. На переломе (Кадеты)

Входимость: 1. Размер: 13кб.

Часть текста: высокого военного в бакенбардах быть поснисходительнее на первых порах к ее Мишеньке. «Уж вы, пожалуйста,, с ним не по всей строгости, — говорила она, гладя в то же время бессознательно голову сына,—он у меня такой нежный... такой впечатлительный... он совсем на других мальчиков не похож». При этом у нее было такое жалкое, просящее, совсем непривычное для Буланина лицо, а высокий военный только кланялся и призвякивал шпорами. По-видимому, он торопился уйти, но, в силу давнишней привычки, продолжал выслушивать с равнодушным и вежливым терпением эти излияния материнской заботливости... Две длинные рекреационные залы младшего возраста были полны народа. Новички робко жались вдоль стен и сидели на подоконниках, одетые в самые разнообразные костюмы: тут были желтые, голубые и красные косоворотки-рубашки, матросские курточки с золотыми якорями, высокие до колен чулки и сапожки с лаковыми отворотами, пояса широкие кожаные и узкие позументные. «Старички» в серых каламянковых блузах, подпоясанных ремнями, и таких же панталонах сразу...

3. Бонза

Входимость: 1. Размер: 18кб.

Часть текста: собеседником и очень внимательным слушателем. Наконец мы взобрались по длинной плитяной лестнице с широкими и низкими ступенями на самый верх Ярославовой горы, господствующей над всем городом, и уселись на одной из скамеек, устроенных для публики вдоль очень высокого и очень крутого обрыва. У наших ног расстилался город. По двойным цепям газовых фонарей мы могли отсюда видеть, как подымались по соседним горам и вились вокруг них улицы. Сияющие колокольни церквей казались необыкновенно легкими и точно прозрачными. В самом низу, прямо перед нами, белела еще не тронувшаяся река с черневшими на ней зловещими проталинами. Около реки, там, где летом приставали барки, уличные огни сбились в громадную запутанную кучу: точно большая процессия с зажженными фонарями внезапно остановилась на одном месте. Светила луна. В прозрачном воздухе, в глубоких, резких тенях от домов и деревьев, в дрожавших переливах колокольного звона чувствовалась весенняя нежность... Я сидел, растроганный воспоминаниями тех радостных и наивных ощущений, которые в детстве возбуждал в моей душе этот великий праздник. Мной постепенно овладела острая и сладкая грусть, всегда сопровождающая воспоминания детства,-- нечто вроде бессильного сожаления о невозможности еще раз испытать ...

4. Болото

Входимость: 1. Размер: 40кб.

Часть текста: и быстро опускается на землю мягкая северная ночь. Птицы замолчали с заходом солнца. Одни только дятлы еще выбивают лениво, точно сквозь сон, свою глухую, монотонную дробь. Вольнопрактикующий землемер Жмакин и студент Николай Николаевич, сын небогатой вдовы-помещицы Сердюковой, возвращаются со съемки. Идти домой, в Сердюковку, им поздно и далеко: они заночуют сегодня в казенном лесу, у знакомого лесника — Степана. Узкая тропинка вьется между деревьями, исчезая в двух шагах впереди. Высокий и худой землемер идет, сгорбившись и опустив вниз голову, — идет тем редким, приседающим, но размашистым шагом, каким ходят привычные к длинным дорогам люди: мужики, охотники и землемеры. Коротконогий, низенький и полный студент едва поспевает за ним. Он вспотел и тяжело дышит открытым ртом; белая фуражка сбита на затылок; рыжеватые спутанные волосы упали на лоб; пенсне сидит боком на мокром носу. Ноги его то скользят и разъезжаются по прошлогодней, плотно улежавшейся хвое, то с грохотом цепляются за узловатые корневища, протянувшиеся через дорогу. Землемер отлично видит это, но нарочно не убавляет шагу. Он устал, зол и голоден. Затруднения, испытываемые студентом, доставляют ему злорадное удовольствие. Землемер Жмакин делает, по приглашению госпожи Сердюковой, упрощенный план хозяйства в ее жиденьких, потравленных скотом и вырубленных крестьянами лесных урочищах. Николай Николаевич добровольно вызвался помогать ему. Помощник он старательный и толковый, и характер у него самый удобный для компании: светлый, ровный, бесхитростный и ласковый, только в нем много еще осталось чего-то детского, что сказывается в некоторой наивной торопливости и восторженности. Землемер же, наоборот, человек старый, одинокий, подозрительный и черствый. Всему уезду известно, что он подвержен тяжелым, продолжительным...

5. Вержбицкий Н.К.: Встречи. С Фритьофом Нансеном по Армении

Входимость: 1. Размер: 54кб.

Часть текста: шара, как Пржевальский и Стэнли. С полным основанием можно сказать, что Нансен открыл человечеству Северный Ледовитый океан. Он совершил поразительно смелую экспедицию через ледяную шапку Гренландии, много месяцев посвятил изучению природных богатств Сибири и Дальнего Востока. Но не только в этом заслуга знаменитого норвежца. После мировой войны 1914-1918 годов он первый заявил о необходимости в кратчайший срок вернуть на родину к родным очагам военнопленных, которых насчитывались сотни тысяч, и сам участвовал в этой сложной работе, потребовавшей огромной настойчивости и дипломатического таланта. Спустя несколько лет Нансен с такой же твердостью поднял в Лиге наций вопрос о возвращении на родину многих тысяч армян-беженцев, спасшихся от уничтожения во время турецкой резни в 1916 году. Для непосредственного ознакомления с этим делом он предпринял еще одно путешествие - в Северную Армению. Сопровождая его в качестве журналиста, я в течение двух недель имел возможность ежедпевпо встречаться и беседовать с человеком редкой душевной красоты и восхитительного мужества, про которого известный мореплаватель X. Свердруп сказал: "Нансен был велик как полярный исследователь, более велик как ученый и еще более велик как человек". Мои воспоминания около сорока лет тому назад были опубликованы в виде беглых газетных корреспонденций. Сейчас я излагаю их подробней в надежде, что они помогут дополнить литературный портрет подлинного и бескорыстного друга Страны Советов, в трудную минуту поддержавшего молодую социалистическую республику не только морально, но и огромными запасами продовольствия в голодный 1921 год (в этом году на наше Поволжье обрушилась страшная засуха). Большую часть полученной им Нобелевской премии мира он отдал на устройство первых советских опытных сельскохозяйственных...