Поиск по творчеству и критике
Cлово "BLANC"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Париж домашний. I. Пер-ля-Сериз
Входимость: 1. Размер: 10кб.
2. Колесо времени (глава 11)
Входимость: 1. Размер: 16кб.
3. Куприна Ксения: Куприн - мой отец. Глава XXVI. Город Ош
Входимость: 1. Размер: 15кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Париж домашний. I. Пер-ля-Сериз
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: нос, то уж никогда вишне, даже владимирской, не устоять цветом и величиною против крупной красной сливы венгерки… Впрочем, так и быть: оставим из вежливости французский sobriquet [72] . Нос у пер-ля-Сериз'а и правда замечательный: большущий, круглый, сизо-красный, сияющий. У Шекспира Бардольф, кабацкий приятель беспутного принца Гарри, вероятно, обладал таким же носом: «…Когда спускаешься с Бардольфом в винный погреб, не надо брать с собою фонаря…» Настоящее имя пер-ля-Сериз'а давным-давно вылиняло, стерлось под прозвищем: должно быть, этот старый огненноносый, веселый толстяк и сам его с трудом вспоминает. Нет у него никакого общественного положения: ни службы, ни места, ни профессии, ни работы. Никто не скажет, где он живет и есть ли у него семья. Но весь коренной, настоящий Париж, уже во многих поколениях, знает и помнит пер-ля-Сериз'а гораздо больше, чем бесчисленное множество знаменитостей, которые всегда наполняют атмосферу Великого Города двухминутным блеском своих имен. Лишь старому «тигру» [1] уступает ныне пер-ля-Сериз в популярности, как уступал прежде Сарре Бернар. Кто же он наконец этот прославленный пер-ля-Сериз? — Да никто. Или почти никто. Игрок на скачках. В Париже и его окрестностях чуть ли не десять прекрасных ипподромов, и нет дня, круглый год, без перерыва, чтобы хоть на одном из них не было скачек, которые так страстно любимы и посещаемы парижанами. Правда, бывают изредка хмурые, дождливые дни, совпадающие с неинтересными скачками на малые призы, когда аристократические трибуны (Pesage) слегка пустуют. Но демократическая дешевая лужайка (Pelouse) всегда людна, невзирая на дождь, снег, мороз, град,...
2. Колесо времени (глава 11)
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: писала итальянка, что брат ее погиб в Бискайском заливе, во время крушения парохода "Genova". Уходя в последнее плавание, он оставил дома адрес госпожи Дюран и просил известить ее в случае его смерти. "Молитесь о нем вместе с нашей осиротевшей семьей",- так кончалось это письмо. Когда Мария переводила мне его,. у нее на опущенных ресницах дрожали слезы. Она никогда не скрывала от меня своих действий. Я знал, что она послала семье погибшего Джиованни крупную сумму денег и заказала по нем в соборе Nostra Dama della Guarda заупокойную мессу. Я не мог понять и не допытывался: сохранился ли еще в ее памяти любовный образ прекрасного моряка, или ее внимание к умершему и к его семье было дружеской спокойной благодарностью за прошлое счастье. Впрочем, мужчины, пожалуй, никогда не освоятся с тем, что женщине трудно разлюбить, но если она разлюбила, то уже к прошлой любви никогда не вернется. Мужчин же этот возврат часто тянет. Я был очень сдержан в эти дни, но "черная болезнь" - нелепая ревность к прошедшему,- признаюсь, нередко охватывала меня. "Он знал ее адрес на Валлон-де-Л'Ориоль. Может быть, он и бывал здесь. Может быть, мой широкий диван из замшевой кожи..." - думал я иногда, и у меня перед глазами ходили огненные круги и ноздри раздувались. Я сказал Марии, что хочу переехать в "Отель дю Порт". Она охотно согласилась со мною: там пришла к нам наша внезапная и горячая любовь, там осталось так много воспоминаний, необыкновенных и трогательных. Но оказалось, что наш отель с корабельной каютой на чердаке затеял капитальный ремонт. Пришлось остаться, в доме у Марии. Да и нужно сказать, мое ревнючее люмбаго довольно скоро прошло: так мила, нежна, предупредительна была со мною Мария. Жизнь снова и...
3. Куприна Ксения: Куприн - мой отец. Глава XXVI. Город Ош
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: Поселился он в небольшом пансионе, откуда часто писал маме. «Понедельник 19 - 8-25 г. Целую. Здесь хорошо! Крушение маленькое было: я выдавил ночью стекло во время сна. И еще целую (то было тебя, а это хрюшку). Ош ничем не замечателен. Ж<…>ый город. Но тихий. Сегодня был язык с каперцовым соусом. Что-то важное я тебе должен написать, но вспомню по дороге. Твой душевный Александр». Французский маленький пансион на первых порах тоже казался папе неуютным и шумным, еда - отвратительною. «Знаешь что? Здесь кормят бяконно. Мясо или не прожевать или не котлеты, а жвачка, замазка. Рыбы нет вовсе. Больше макароны и сырое тесто, обмоченное во фритюре. А я-то дома, дурак, брыкался… Прощай. Иду в баню. Денег не надо. Сандр». Через несколько дней: «…Сегодня приехала 3-я сестра хозяйки с 7-ю детьми и бонной. За столом было 12 человек, да пять малых ели отдельно. Бабушка сейчас играет на рояле. Кажется, я больше 3-х недель не выдержу и напишу тебе просьбу мне телеграфировать: „Выезжай срочно, хочу тебя!“ Да в 40-й раз спрашиваю, писать ли „Яму“ или бесполезно. Не бойся, на расстоянии я кроткий, ни ругаться, ни бурчать не буду. Ну, целую тебя. Твой любящий Александр». «28 августа. Как я благодарю тебя, Лизанька, за то, что ты часто мне пишешь письма - этого раньше не бывало - должно быть, ты с годами стала умнее. Получаю их с радостью и читаю, облизываясь, по три раза… Нет, я Ю-ю не просил, кажется, переписывать. Но они все равно напечатали и со зверскими опечатками. Ю-ю, конечно, окончена. Отдали ее мешочнику, и прощай. Ну, как она тебе? Как Жанетка? Чувствуется еще связанность в словах? Завтра вышлю тебе рассказы „Розовые жемчужинки“. Это, помнишь, любильный рассказ про лицеиста Лелюкина и про Александра III. Я писал нарочно...