Поиск по творчеству и критике
Cлово "BEAU"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Вержбицкий Н.К.: Встречи. С Фритьофом Нансеном по Армении
Входимость: 1. Размер: 54кб.
2. О Горьком
Входимость: 1. Размер: 10кб.
3. Царев гость из Наровчата
Входимость: 1. Размер: 22кб.
4. Сад
Входимость: 1. Размер: 10кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Вержбицкий Н.К.: Встречи. С Фритьофом Нансеном по Армении
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Часть текста: С полным основанием можно сказать, что Нансен открыл человечеству Северный Ледовитый океан. Он совершил поразительно смелую экспедицию через ледяную шапку Гренландии, много месяцев посвятил изучению природных богатств Сибири и Дальнего Востока. Но не только в этом заслуга знаменитого норвежца. После мировой войны 1914-1918 годов он первый заявил о необходимости в кратчайший срок вернуть на родину к родным очагам военнопленных, которых насчитывались сотни тысяч, и сам участвовал в этой сложной работе, потребовавшей огромной настойчивости и дипломатического таланта. Спустя несколько лет Нансен с такой же твердостью поднял в Лиге наций вопрос о возвращении на родину многих тысяч армян-беженцев, спасшихся от уничтожения во время турецкой резни в 1916 году. Для непосредственного ознакомления с этим делом он предпринял еще одно путешествие - в Северную Армению. Сопровождая его в качестве журналиста, я в течение двух недель имел возможность ежедпевпо встречаться и беседовать с человеком редкой душевной красоты и восхитительного мужества, про которого известный мореплаватель X. Свердруп сказал: "Нансен был велик как полярный исследователь, более велик как ученый и еще более велик как человек". Мои воспоминания около сорока лет тому назад были опубликованы в виде беглых газетных корреспонденций. Сейчас я излагаю их подробней в надежде, что они помогут дополнить литературный портрет подлинного и бескорыстного друга Страны Советов, в трудную минуту поддержавшего молодую социалистическую республику не только морально, но и огромными запасами продовольствия в голодный 1921 год (в этом году на наше Поволжье обрушилась страшная засуха). Большую часть полученной им Нобелевской премии мира он отдал на устройство первых советских опытных сельскохозяйственных станций. Сейчас, когда весь мир с напряженным...
2. О Горьком
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: ему было это делать, если его сочинения и пьесы вместе с доходами от книжек «Знания» составили ему и без того солидный капитал. Сокол — соколом и Буревестник — буревестником, а все-таки Алексей Максимович мужик хитрый, дальновидный, бережливый и расчетливый. Простота его подобна мордовскому лаптю, плетенному о восьми концах. И уж, конечно, денег своих он не стал бы держать ни в керенках, ни в военном займе, ни в советском пипифаксе. За это хаять человека нечего. Чем он хуже тех наших земляков, которые уже в конце 1916 года перевели свои капиталы в фунтах, долларах и франках за границу? Поэтому, думаю, слухи о его любостяжании — плод обычной выдумки тех людей, которые каждый ложный или злой шаг человека, стоящего на виду, склонны объяснять лишь денежным интересом. Вот за М. Ф. Андрееву я бы не поручился. Есть, однако, кое-что другое, что Горькому не простится. Однажды в нем заговорила совесть, зажглась на минутку хорошая русская душа (столь им обруганная, затоптана и заплеванная). Это случилось в середине 1917 года, не помню — в июне или июле. Смольный тогда сделал генеральный смотр своим силам,...
3. Царев гость из Наровчата
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: Так вот. Наровчат есть крошечный уездный городишко Пензенской губернии, никому не известный, ровно ничем не замечательный. Соседние городки, по русской охальной привычке, дразнят его: «Наровчат, одни колышки торчат». И правда, все наровчатские дома и пристройки построены исключительно из дерева, без малейшего намека на камень, река Безымянка протекает от города за версту; лето всегда бывает жаркое и сухое, а народ — ротозей. Долго ли тут до божьего попущения? Так и выгорал из года в год славный город, выгорал и опять обстраивался. Однако бедным городом Наровчат никак уже нельзя было назвать. По всему уезду пролегала превосходная хлебная полоса, природным густым черноземом на две сажени в глубину: никакого удобрения не надобно; урожай сам-сто, — груши, яблоки, сливы, вишни, малина, клубника, смородина — прямо хоть на международную выставку, а рогатый скот, домашняя откормленная птица и молочные поросята далеко превосходили и оставляли за собою не только Тамбов, но и Ярославль. Рабочей крестьянской силой была преимущественно мордва, захожее издревле племя, родня, с одной стороны — финнам, а с другой — венграм; народ туго понимаемый и языческий, но добродушный, уживчивый, не знающий отдыха в работе, трезвый и находчивый. Мордовские цветные вышивки на женских одеждах до сих пор известны всей России, так же как мордовская упряжь и мордовская обувь. В Рязанской губернии до сих пор еще говорят о человеке скрытном и лукавом: «Прост-то он прост, да простота-то его, как мордовский лапоть, о восьми концах». Что же касается до помещиков, то почти все они состояли из ...
4. Сад
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: так не веселит сердце, как земледельческий труд. Сладко видеть его результаты. Мне этой радости не довелось испытать. Распоряжением мудрого правительства я был выслан из Балаклавы в двадцать четыре часа, с воспрещением вовеки появляться в районе вращения двадцатипятиверстного радиуса, считая центром круга Севастополь. За что? Я до сих пор этого не знаю. Социалистом я никогда не был и уж подавно никогда не буду. Я покорился этому распоряжению с горечью, но без ропота. Чувство собственности я очень почитаю как большой двигатель в культуре человечества. Сам же я — не знаю почему — этого чувства окончательно лишен. И в Балаклаву потом мне так и не удалось попасть. Но глубокое и, признаюсь, гордое удовольствие доставляли мне такие невинные мысли. Вот, думал я, пройдет лет пятьдесят-сто. Прах раба Божьего Александра давно уже смешался с землею, утучнив ее. И исчезли среди живущих не только память о нем, но и самое его имя. А сад живет! Состарился и измельчал виноград. Но чья-то заботливая рука обновила его прививками или новыми посадками. Кто-то в поте лица своего разрыхляет мотыгою почву между рядами. Кто-то вместо тополей посадил благоухающую липу. Собаки и лисы по-прежнему лакомятся, с опаскою, виноградом. Мальчишки и девчонки по-прежнему воруют, озираясь, миндаль и орехи. Сорвет мимоходом душистую гроздь белой акации влюбленная девушка и, краснея, спрячет за пазуху… Идет жизнь своею милой чередою. И пусть идет. «Кто посадил хоть одно дерево, дающее тень усталому путнику, тот уже не забыт в своей последующей жизни». Так сказал Будда, в одном из своих воплощений, устами царевича Сиддхартхи. Что большевикам за дело до этих мыслей? Основная точка их вероучения (она же единственная опора их нелепого существования) — это отвращение ко всякому труду, равно физическому или умственному. Толстой переписывал «Войну и мир» восемь раз. Самые нежные, самые ароматные, самые воздушные...